1-й концерт для виолончели с оркестром (опус 107) (1959), Дмитрий Шостакович — «какая есть, другой не стану».
Хер найдешь нормальное исполнение в сети, в памяти до сих пор Gautier Capuçon с OSR в Victoria Hall, в глазах бесноватый Kian Soltani с Цюрихским филармоническим в Tonhalle Maag, в ушах так вообще Mischa Maisky с Лондонским симфоническим, — а на Youtube всё Yo-Yo Ma или столетней давности Ростропович с соответствующим звуком, так что пусть будет Франкфурт.
Кому как, по мне так это блокбастер, даже не Лантимос, а прям Финчер, причём ложится в любые ситуации, и на выходе получается безнадёжный ужас с облегчением, прям программное заявление экзистенциалистов про обреченность на свободу.
Первая часть, Allegretto, вроде бы и показывает охуенную технику и мастерство собственно Шостаковича через вариации DsCH, но так нервно и неуспокоенно, потому что техника эта скорее от невозможности успокоиться, прям как русалочка с лезвиями и иглами при каждом шаге. И тянется это долго, и утомляет как танцующего, так и публику.
Во второй, в два раза более длинной части Moderato начинается, кажется, реакция и интроспекция (ну либо окей, контекст, хотя какой там уже контекст в 1959-м), где лирический герой прям элегически грустит и про себя, и про жизнь, и что ж ...ь делать (а это уже, ещё раз, 1959, после двойной травли, и всё устаканилось, и уже два года как секретарь Союза композиторов СССР), и, видимо, инцидент с Набоковым (1949) продолжал отравлять, и там пробивает на слезы в первый раз, там такой вопль отчаяния, внезапно подхваченный уже всем оркестром, и подчеркнутый тромбоном, дальше ещё тише, всхлипывания и бормотания,
И без паузы нас сваливают в совсем глухую депрессию и ад третьей части, Cadenza, чернее некуда, очень люблю этот опыт вглядывания в пустоту, при том, что (забегая вперед) он и заканчивается в общем тем же, несмотря на (возможные) надежды перепридумать себя как что-нибудь более комфортное, прям домашняя работа после похода к психотерапевту: деконструкция и дистилляция в полной тишине; и вот, кажись, найдена эта струнка, которая —
Хуяк! Хуяк подхватывается оркестром и начинается Allegro con moto, и тут второй раз пробивает на слёзы, и да, никуда ты от себя не денешься, и да, вся эта терапия это не про изменение себя, а про принятие того, что есть, и как есть, и чё тут попишешь, и реальность в виде оркестра только и делала, что ждала, пока ты это поймешь, и ты продолжаешь этот танец со слезами на глазах, перебирая какие угодно темы, пусть и всё время одним способом, и заканчиваешь это всё тем же мотивом имени себя, и это нормально.
4024