В двух словах
Белый шейх (1952)
Уже шедевр.
В двух словах о Феллини? Согласен, сам был озадачен, когда о Гомере, сразу и об «Илиаде», и об «Одиссее», уложились в 3000 знаков, мол мощные книженции. Но тут не разбор. Тут – ода, панегирик.
Сюжет фильма подкупающе прост. Только что вышедшая замуж героиня приезжает с мужем, подающим надежды администратором местного значения, в Рим, на аудиенцию к папе Римскому получить благословение брака. Героиня влюблена в кино, влюблена чисто, невинно и наивно. В стремлении встретиться со своим кумиром, актёром, девушка попадает на съемочную площадку.
И дальше Феллини говорит о том, о чём знает не понаслышке, о чём знает, быть может, лучше всех, говорит в своей неподражаемой гротескной манере, искренней и человечной.
А говорит он о том, что в кино всё поза, неправда, притворство и ложь, актёры лицедеи, ракеты фанерные, кровь – сок, и с этим ничего не поделать, но, говорит он, когда ложь и притворство эти происходят не из корысти, – скорее не из корысти, чуть-чуть из корысти, во вторую очередь из корысти, ведь всем нужно есть и совсем избежать корысти не удастся, – то лицедейство, притворство и ложь всего лишь атрибуты, без которых невозможно кино. Когда лицедейство происходит из той потребности, в силу которой люди, актёры, режиссёры, операторы, сценаристы, монтажёры и все остальные, не могут не играть, не могут не снимать, происходят от того, что они так живут, этим живут, тогда ложь и притворство уже не ложь и притворство, а нечто большее, тогда лицедейство невинно, потому что не может, не способно причинить зло. Разве что невольно, в силу недоразумений самой, настоящей, жизни.
Это, добавлю от себя, ложь и лицедейство нашей натуры. Они как природная стихия, как ядерная энергия, как красота женщины, как талант, – изначально бескорыстны, и происходят из потребности творить, познавать, быть, любить, восхищать, происходят в силу страсти.
И проблема только в том, в какие руки попадёт этот дар: политиков, продюсеров, тщеславного мужа или просто нужды, родится в гнилом умишке какого-нибудь нахалкова (а также бездарнчука) или просияет в сознании Тарковского, Феллини, Эйзенштейна, Толстого, Гомера и далее по списку.
И ещё кино, которое не нуждается в оправданиях, оправдано, говорит Феллини, тем, что кино искренне нужно чистой смелой героине. Вот о чём говорит Феллини, вот пафос «Белого шейха».
И ещё добавлю от себя. Всё это сейчас. Нужно героине сейчас. Возможно только в настоящий момент. Потом, сходив к Папе и наработав стаж добропорядочной супруги, она втянется в роль жены столпа общества, подчинится общественным условностям и осудит такую вертихвостку, какой была она сама, но... но, может, благодаря памяти о своей юной страсти, осудит только на словах и не так сурово, как должна бы. Но это будет потом. И актёры потом перестанут быть нужны публике, постареют, сопьются, обнищают, будут забыты и умрут в доме отставных киноработников. И будет неизбежно смерть. Но всё это будет потом. А может и не будет. Теперь героиня, и мы вместе с ней, знаем точно, что не будет, что мы сможем жить так, будто плохого уже никогда не произойдёт в нашей жизни…
Пока.
А мужа, сбившегося с ног в поисках жены, утешает будущая Кабирия.
Оценка: в оценках не нуждается.
5425